"Рывок и горький урок". Автобиография. Владимир Чадов

Со стен моей комнаты городской квартиры смотрели на меня застывшие на глянцевых цветных плакатах лица вожделенных кумиров моей страстной юности. Накачанные фигуры атлетов, звезд мирового спорта и кино, казалось, призывали чтобы и я  стал таким же. И я с большим рвением начинающего гладиатора, как мне тогда казалось, еще со школьной скамьи стал делать первые шаги в манящей своей славой мир спорта. Начал я с восточных единоборств, на этот путь меня сподвигнули литература Страны восходящего солнца и вошедшие тогда в моду фильмы с участием короля кунфу Брюса Ли. Но меня не устраивали редкие тренировки по три раза в неделю. И я на скопленные мною деньги превратил в свою комнату в мини-спорт зал, в котором я мог тренироваться ежедневно. Жажда мужской силы и красоты наполняло все мое существо, зажигала огонь страсти. В доме появились гантели, эспандеры, спортивные снаряды, а позже – и штанга.

Результаты себя долго не заставили ждать. Уже через 2-3 месяца я заметил, как твердостью налились мои хоть и не большие, но весьма ощутимые мышцы. Я обратил внимание на то, каким послушным и гибким стало мое тело. Я просто наслаждался своей грацией и быстротой в движениях, но еще большее удовольствие я получил от сознания того, что мне все-таки удалось достичь заданной цели – стать настоящим спортсменом не на словах, а на деле. Кроме того, я не прерывно получал знания о закалке не только тела, но и духа, которые с большой жадностью черпал со страниц тех книг, которые в той или иной степени касались физической культуры. Немало опыта и пользы я так же впитал от моего тренера по таэквандо. Могучая птица моей пылающей огнем стремления юности, распахнула в полете сильные крылья, предвещая еще большие высоты. Но под тенью распростертых крыльев моих побед, в лабиринтах житейских проблем, не отставая, ползла змея будущих поражений. Дело в том, что еще в раннем детстве у меня обнаружили серьёзные болезни глаз, пока еще особо не дающие о себе знать, и всю серьезность последствий, которых я не мог даже себе представить. И вот как-то раз, придя с тренировок, я почувствовал сильное головокружение, а в глазах проявились какие-то плавающие серо-коричневые пятна. Это было в мае 1992 г., когда мне едва исполнилось 14 лет. Я обнаружил, что совсем ничего не вижу, оставалось лишь слабое ощущение света. Честно признаться, тогда я страшно испугался, так не хотелось терять зрение. Неужели моя пылающая огнем рвения юность закончилась со столь плачевным результатом? Не уж то моя могучая птица, взяв огромную высоту, обожгла крылья и теперь живым факелом падает вниз? На этот раз все обошлось. Вместо того что бы сдавать школьные экзамены, а тогда заканчивал выпускной 9-й, оказался на операционном столе. За мое зрение боролись хирурги. И надо им отдать должное: слепым я не остался. Но инвалидность все-таки получил. Выписывая из больницы, мне вынесли жестокий приговор: пожизненное отстранение от спорта. Ведь в моем положении, еще до занятий спортом, из-за внушительного букета глазных болезней мне не только нельзя было заниматься восточными единоборствами, но следовало бы избегать любые силовые упражнения. Знал ли тогда, многоуважаемый заведующий отделением глазной хирургии, сколько раз я буду еще попадать к нему на прием и на обследования, на лечение и на операции. Ведь вопреки всем запретам и угрозе остаться слепым я продолжал подниматься вверх по спортивной лестнице, не думая ни о каких последствиях. Из-за сильнейших нагрузок мне все-таки пришлось оставить таэквандо, но я перешел в секцию атлетической гимнастики, а позже в  тайне от всех занялся любительским боксом.

Благодаря моему рвению и настырному упорству результаты не заставили себя долго ждать. Красивая фигура, присут­ствие какого-то ума и пока еще видя­щие глаза - вот были главные козыри в моих руках.

Я успешно закончил колледж и по­лучил экономическое образование. Подошло время вступить в ряды Воо­руженных сил. Но по состоянию здо­ровья в армию я не попал. Хотя как сейчас помню слова военкома, дес­кать, если бы не твое слабое зрение, Володя, отправил бы я тебя на Черно­морский флот, в Севастополь, на под­водную лодку... А ведь тогда это было пределом моих мечтаний. Словом, выйдя из военкомата, нервничая и выкуривая одну за другой сигареты, обреченный остаться на гражданке, я как ребенок расплакался.

В том же 1995 году я устроился бух­галтером в автомобильную фирму и, надо сказать, сразу же возненавидел эту должность. В 1997 году, в самом его начале, уволился из фирмы. Роди­тели помогли устроиться в корпус уп­равления пограничных войск юго-вос­точного округа Украины. Мы тогда уже больше десяти лет жили в городе Харькове. Как ни странно, но, работая тем же бухгалтером по продоволь­ственной части, я получал массу при­ятных впечатлений только от сознания того, что работаю вместе с полковни­ками и генералами под одной крышей.

Но мое слабое зрение неумолимо ухудшалось. Я снова попадал в боль­ницу, и вскоре мне пришлось оставить занимаемую приличную должность и окончательно порвать со спортом. Пе­рейдя со второй группы инвалидности на первую, я понял, что это конец. Конец всем моим мечтаниям о карье­ре и о спортивной славе. Безнадежно потеряла управление в полете моя ос­лабшая от ударов судьбы, но еще со­всем недавно могучая птица моих удач и побед, и упала она, разбившись о скалу поражения.

Но мне все еще не хотелось сдавать­ся. Вопреки всем прогнозам врачей о том, что я скоро полностью потеряю зрение, мне хотелось не просто жить дальше, но и наслаждаться жизнью.

В сентябре 2000 года после двух опе­раций я окончательно ослеп. Но бла­годаря тому, что я готовился к такому повороту событий, это не было для меня столь убийственным ударом злого рока. Гораздо больнее было признавать то, как постепенно менял­ся окружающий мир, который начал воспринимать меня как беспомощ­ное и бесполезное существо. Мне просто нужно было время, чтобы не­много оправиться и подняться духом. В городе, где у меня было столько побед и успехов, по проспектам ко­торого я ходил баловнем своих удач и благополучия, я больше не мог ос­таваться, это было слишком тяжело для меня психологически.

И в 2002 году мы всей семьей при­нимаем решение переехать на по­стоянное место жительства в Волгог­радскую область, на родину моей мамы и всех моих предков по мате­ринской линии. Мы поселились в Но­вониколаевском районе. Я решил начать жизнь с чистого листа. Хочу выразить свою глубочайшую признательность тем людям, которые всячески пыта­лись поддерживать меня духом и не оставляют меня до сих пор. Это мои друзья, живущие в поселке Красно­армейском, С. Степанов, М. Поляков, А. Шептуховский,  А. Желябовский, С. и .М. Кузнецовы, А. Голдаев, А. Сте­панова и мои братья П. и С. Ковале­вы. Еще огромное количество людей я бы мог внести в этот список, так как круг моего общения в том поселке просто огромен.

Ну а теперь, пожалуй, я перейду к самому главному. Осенью прошлого года я вместе со своим братом Пав­лом Ковалевым, который в силу слу­чайности тоже недавно потерял зре­ние, попали в центр реабилитации слепых, что находится в Московс­кой области, где я, научившись всле­пую пользоваться печатной машин­кой, выбивая клавишами, сочинил несколько маленьких рассказиков, вдохновением для которых послужи­ла моя любовь к одной девушке из Ярославля, с которой я в реабилита­ционном центре очень часто встре­чался. Вышедшие из-под пера сочи­нения, они у меня получались в виде новелл, тут же расходились по рукам наших преподавателей и обслужива­ющего персонала. Хотя, честно при­знаться, они были предназначены только для моей девушки Алены. Таким образом мои сочинения о любви стали событием в реабилитационном центре.

Далее события развивались следу­ющим образом. Многие мои работы попадают в библиотеку нашего цен­тра, откуда новеллы «Алена» и «Не­прошеный» вдруг публикуют на стра­ницах одной из подмосковных газет. Что было дальше, о том говорить не берусь, скажу лишь, что мне удалось получить кусок, а вернее - малень­кий, но заслуженный мною кусочек пирога и ощутить сладкий, уже поза­бытый вкус победы. Значит, не погиб­ла моя птица удачи, не разбилась о скалу реальности. Откровенно гово­ря, у меня появились новые реаль­ные надежды, новая целеустремлен­ность.

И вот наступил тот день, когда я перешагнул порог редакции «Вест­ника». В руках сияла папка с моими работами, а в груди от неописуемо­го волнения колотилось сердце: об­ратят ли на меня внимание или сра­зу же укажут на дверь - вот что меня сильно волновало. Но каково было удивление, когда мои творения не только прочитали, но и одобрили.

Пользуясь случаем, я благодарю Анатолия Васильевича Дерябина за то, что он первым протянул руку по­мощи и поддержал меня в ответ­ственный момент, когда решалась судьба моего дальнейшего существо­вания. Я благодарю всех сотрудни­ков газеты и руководство «Вестника» за то, что вселили в меня надежду на дальнейший успех и веру в полез­ность своего дела. Рад сотрудничать с «Вестником» и дарить свои расска­зы. а вместе с ними и свою душу чи­тателям.